|
Майкл Стенли Гейтс (Михаил Уржаков)
Из книги "Дом, который построил Майк"
Фидель Кастро Рус, герой Кубинской Революции, занесен в книгу Рекордов Гиннеса за самую долгую политическую речь на Пятом съезде Кубинской Коммунистической Рабочей и Крестьянской Партии. Его выступление длилось не много не мало, а шесть часов и сорок три минуты. Ничего сложного в этом, конечно, нет, просто надо попробовать произнести, например фразу «Будьте вы прокляты, Соединенные Штаты Америки!» всего лишь пять тысяч двести восемьдесят восемь раз.
Фидель Кастро Рус, герой Кубинской Революции приехал с очередным дружественным визитом в Страну Советов за очередной финансовой помощью и с грузом безвкусного сахара из тростника. Ему предстояли встречи с передовыми рабочими и колхозниками, научной и ненаучной интеллигенцией, а так же с веселыми и счастливыми детьми-мажорами в жемчужине Крыма - пионерском лагере Артек.
В пионерском лагере Артек были только дети правильных родителей. В пионерском лагере Артек вставали в семь часов утра, делали зарядку, ели вкусные дыни и арбузы на завтрак, потом спешили к морю на утренний заплыв, потом помогали колхозникам в сборе урожая винограда и шиповника. Потом пели песни и орали, как ошалелые, речёвки типа:
Кто шагает дружно в ряд? Пионерский наш отряд! Мы хотим учиться, не хотим жениться! Будь готов! Всегда готов! Как Гагарин и Титов.
На пионерской линейке, посвященной прибытию высокого гостя, я звонко и картаво прочитал стихотворение почти своего собственного сочинения, которое заканчивалось словами - "Но Пасаран!!!", чем до слез умилил Кубинскую делегацию и Фиделя Кастро лично.
Вот это стихотворение:
Стоим с колхозным трактористом в поле. Уже посеян хлеб в округе всей. Стоим, молчим, А в нас жестокой болью Саднят события тревожных наших дней.
Его спрошу я у коровьего загона: Что скажешь о вояках Пентагона Стращающих нас бомбою нейтронной, Несущих миру новую войну?
И он ответит тихо: - Душегубы! Для одного свою набить мошну бы, Седлают в Пентагоне сатану!
И доверительно смотря из глаза в глаз Он тихо деловой повел рассказ:
Я версией такой располагаю, Что до сих пор иные господа Как пауки плетут народам сети, Злословят, лгут и угрожают плетью Жестокой, людям мирного труда.
Охочи жадно до чужого берега Торговцы смертью банковской Америки. Для них любые козни хороши. Они готовят бомбу для разбоя, Чтоб землю умертвить и нас с тобою, Дабы извлечь из крови барыши...
Он помолчал, на миг Потупя очи, Свернул цигарку, молча закурил. - Гектар земли засеять бы до ночи. Ну, я пойду. Прощайте, Михаил!
НО ПАСАРАН! НО ПАСАРАН!
Вечером я был отобран среди многочисленного числа претендентов, как один из лучших пионеров Лагеря "Прибрежный" в пионеркомплексе Артек на ночной костер с задушевными беседами лично с Фиделем Кастровичем.
Когда луна восходит над Аю-Дагом, небо становится ближе, а земля мрачнее. Даже цикады на время перестают петь свою нудную песню любви.
И вот тогда становится так страшно одинокому тибетскому путнику в Крымско-татарских горах. Так же страшно, как в Тибетских - крымско-татарскому.
Но никогда путнику, даже совсем юному подростку-школьнику, не будет страшно, если сидит он перед костром, укрывшись одним на двоих теплым клетчатым, мексиканским одеялом и чествует рядом теплое мужественное плечо революционера-коммуниста Фиделя Кастро.
Вот так и я сидел, прижавшись к большому туловищу, и слушал замысловатые истории о злодеях - американцах, посягнувших на свободу и независимость далекой теплой Кубы. О том, как много крови и слез было пролито на многострадальную землю, о том, как поклялся Фидель перед всем народом, что не сбреет он свою бороду, до тех пор, пока живет на белом свете хоть один буржуй-капиталист.
Фидель говорил долго, наверное, решил побить свой рекорд Гиннеса, однако его переводчик явно устал. Перевод становился все более и более фривольный, с пропусками целых важных абзацев из истории Компартии Кубы и революционного движения.
Видя это, Маргарита Михайловна, наша пионерская вожатая закричала тоненьким голосочком:
- Дети! А теперь споем нашему дорогому гостю, любимому и многоуважаемому Фиделю Кастро нашу любимую песенку об Абсолюте!
И мы затянули:
На горбатом Аю-Даге в вышине В абсолютно абсолютной тишине В старом дереве нашел себе приют Бородатый и усатый Абсолют!
При слове "Абсолют" Фидель Кастро заметно оживился, и даже попытался нам подпевать:
Абсолют! Абсолют!
Заметно оживился и переводчик, достал небольшую серебряную фляжечку и быстро передал ее Фиделю. Фидель сделал сладкий глоток, и я, сидя, прижавшись к нему, почувствовал, как обмякло его могучее туловище, увидел, как увлажнились его сильные, добрые глаза.
Абсолют! Абсолют!
Потом мы все, пионеры, сидели и пели задумчивую песню о нашей Родине. А Фидель Кастро сидел, и по его могучим щекам текли могучие слезы...
PS. "...шведская водка «Абсолют», по словам надежного источника, является излюбленным напитком Кубинского Президента Фиделя Кастро Рус..." (Журнал "National Geographic". №7,1989)
| |